Окунувшись в шестидесятые

02.08.2023 17:47102

Корабли постоят и ложатся на курс,
Но они возвращаются сквозь непогоду,
Не пройдёт и полгода, и я появлюсь,
Чтобы снова уйти, чтобы снова уйти
На полгода.
Не пройдёт и полгода, и я появлюсь,
Чтобы снова уйти, чтобы снова уйти
На полгода.
В. ВЫСОЦКИЙ

Оглядываясь на прошлое, с высоты прожитых лет, как-то в другом свете вспоминаются те далёкие события, и начинаешь правильно оценивать, понимать, анализировать жизненные ситуации: счастливые и радостные, грустные и печальные. В моей жизни всего этого было достаточно!

Далёкие шестидесятые годы знаменовали собой расцвет рыболовного флота в Эстонии. Республика получила много новых судов из Германии, типа СРТ, СРТР, а потом начала получать рыболовные траулеры типа БМРТ и производственные рефрижераторы типа «Таврия» с судоверфей города Николаева, плавбазы из Польши, транспортные рефрижераторы из Германии. Печально, что я не вёл тогда никаких дневников и записей и многие события тех лет остались только в моей памяти, а многое забылось, стёрлось из памяти. Но я постараюсь оживить страницы прошедших событий, которые ушли в небытиё вместе с нашей молодостью и только пожелтевшие фотографии помогают мне освежить некоторые детали прошлого, которое вернуть уже невозможно. Когда описываешь много событий можно и ошибиться, так как не всё сохранила моя память. Длинный текст воспринимается лишь до определённого объёма, а осознаётся и того хуже. Это прочтёт мой сын. Хотелось бы, чтобы у него был шанс на восприятие…

Есть тема для размышлений - кто мы, зачем здесь и т.д. Самое большое счастье - это жить! Честолюбие свойственно почти каждому человеку и каждому автору, и я был бы крайне горд получить эту награду со стороны судей столь же компетентных и беспристрастных. А самое главное - кого коснётся рука мастера, творца! Человек отличается от животного способностью к воображению. Воображение создало искусство. Оно раздвинуло границы мира и сознания и сообщило жизни то свойство, что мы называем поэзией! Море вошло в меня, как входит в память великолепный, но не очень ясный сон. Но какая-то магия возникает вокруг него? Обширный неизученный мир шумел, как прибой, у берегов и тревожил моё воображение. Моря, туманные и золотые от вечернего штиля, далёкие плаванья, когда весь мир сменяется, как быстрый калейдоскоп, за стёклами иллюминатора. Шумящие огромные валы катились навстречу, просвечивая зеленью и обдавая лицо солёной пылью…

О рыболовном флоте писали в основном капитаны, первые помощники капитанов (комиссары), работники береговых служб, но крайне редко можно было встретить среди рукописных трудов о рыбаках произведения механиков или моряков, связных с обслуживанием и ремонтом судовых механизмов, т. е. судовых механиков. К этим судовым механикам, отношу себя и я, проработавший в рыболовном флоте с 1961 года по 1991 год, на самых разных судах и разных должностях, начиная от котельного машиниста, моториста до Главного механика плавучих рыбных заводов. После ухода из рыболовного и транспортного флота Эстонии мне пришлось больше восемнадцати лет работать под флагами иностранных государств на разных судах: пассажирских, танкерах, транспортах. рефрижераторах, балкерах, контейнеровозах, автомобилевозах и прочих.

Окунувшись в шестидесятые

Страницы о рыболовном флоте.

Как-то трудно приступить к оценке прошедших лет и связанных с ними событий, потому что могу проанализировать только тот отрезок времени, который проработал в Эстонском рыбном флоте. Оценки могут не совпадать с мнением многих моих коллег по совместной работе на промысловых, транспортных и обрабатывающих судах, но рискну сделать эту попытку!

Сентябрьским дождливым вечером 1962 года Таллинн встречал меня и двоих моих товарищей по Херсонскому мореходному училищу на перроне железнодорожного вокзала. Нас направили работать в Эстонскую рыбопромышленную экспедиционную базу, а если коротко, то получится ЭРЭБ. Вместе со мной в Таллинн попросились два моих однокурсника: Сергеев и Удовиченко. Приехали в Таллинн в курсантской форме, с золотыми нашивками на рукавах чёрных бушлатов. Морские фуражки мы не любили носить, и наши голов украшали буйные шевелюры.

Утро 11 сентября 1962 года было по-прежнему хмурым и дождливым. После утреннего чая мы решили ехать на новое место работы, на улицу Вана-Пости, 7. Погода была мерзкой, дул сильный северный ветер, а мелко моросящий дождь сопровождал нас от самого дома до памятника погибшим морякам «Русалка» и потом до самых ворот на улице Вана-Пости 7. Здесь располагался офис Эстонской рыбопромысловой экспедиционной базы - ЭРЭБ. Когда мы искали эту улицу, то нам, в «лучших» эстонских традициях, показывали самые разные направления, но только не в правильную сторону.

Наконец мы нашли кинотеатр «Сыпрус» и - напротив от него - через кованые железные ворота вошли в узкий дворик старого здания. Уже под аркой прохода толпились кучки мужчин в основном среднего возраста, 30-40 лет. Здесь мы постояли и получили первую информацию, узнав, к кому и куда нужно сначала обращаться. Приняли нас хорошо, забрали учебные дипломы, документы. После ознакомления с ними мы сразу же получили первое направление на работу. Это была плавбаза «Иоханнес Варес» стоявшая на Балтийском судоремонтном заводе в Копли.

Плавбаза Иоханес Варес

Там и начались наши первые флотские университеты, а вскоре мы получили направление на действующие суда в рыбопромысловый флот. Для молодых ребят приехавших с Юга, Таллинн показался спокойным, красивым, немного холодным городом как с погодой, так и в общении с местным населением. Карманных денег было в обрез и мы были штатными посетителями местных городских столовых, где можно было купить пару сарделек, а хлеб и горчица всегда были в наличии на каждом столике. Спальное место было гарантировано на рыболовных судах, где мы работали мотористами и кочегарами.

Вскоре начались и наши трудовые морские будни - это были и РТ и СРТ, а потом начали получать БМРТ в Николаеве, куда нас с радостью всех и направили. Курс молодого рыбака проходили в основном на БМРТ. Первые назначения командирами в низших должностях 4, 3-х механиков получили там же.

Вана-Пости 7 - это рыбацкая биржа в центре города и её нахождение там выглядело каким-то диссонансом этому интеллигентному, красивому городу. Биржа была перепутьем для тысяч моряков-рыбаков, приехавших на работу в Таллинн со всех концов огромного Советского Союза. Кто-то приехал по направлению, а основная часть приехала на заработки. Некоторых завербовали вербовщики из конторы ЭРЭБ. С утра до вечера вокруг этой биржи суетился народ: кто в узком дворике, кто в коридорах, а большинство народа толпилась у колонн кинотеатра «Сыпрус». В день получения зарплаты или выплаты денег морякам за очередной рейс во дворе было не протолкнуться. В тесном коридорчике с окошком кассы (за решёткой!) люди стояли вплотную, «насмерть». В очереди можно было узнать: кто пришёл из рейса, сколько заработали, когда и куда очередной рейс, кто капитан, кто удачливый, а кто нет, где пошла рыба, где лучше ловить, почему не выполнили план, где вчера веселились, сколько и с кем выпили, куда попали и где опохмелились…

После получения зарплаты очередь выплёвывала очередного «счастливца» с красным от натуги лицом, потому что и выбраться от окошка из очереди было не так-то просто. Теперь предстоял очередной ритуал. Рядом с кинотеатром было кафе «Арарат» и там продавали спиртное на разлив: водка, коньяк, шампанское. Почти каждый моряк не отказывал себе в удовольствии пропустить пару-тройку рюмок спиртного, а кто и больше. После «разминки» пути моряков расходились. Большинство моряков добросовестно несли зарплату домой, а некоторые продолжали «праздник жизни» в других весёлых местах. Этими весьма нескучными местами были ресторан «Кавказский», «Европа», «Астория» и «Глория». Они стояли в самом центре Таллинна и, хотя популярных точек развлечения было предостаточно, именно эти заведения были наиболее посещаемыми. Одни любили пообедать на железнодорожном вокзале. Там подавали куриный суп, и он был очень насыщенным - по причине отваренных в этом бульоне кур, которыми снабжали вагоны-рестораны. На маленькой эстраде в зале играла пятёрка пожилых музыкантов. Они тихо и вдохновенно играли вальсы, танго, чардаши и никому не надоедали. Но наиболее популярным рестораном у моряков считался ресторан «Глория».

Вход в ресторан Глория

Здесь пересекались пути наиболее весёлых и разгульных натур. Размягчённых спиртным моряков отлавливали женщины лёгкого поведения или всегда можно было встретить просто тех женщин, которым явно недоставало мужской ласки. Попасть в ресторан в те годы, особенно вечером, было не просто, если не было заранее заказанного столика. Зарабатывать нужно было и метрдотелю, и швейцару. У входа всегда стояла огромная очередь, но швейцар точно знал, кого впустить, кого нет. Тут главное было суметь показать швейцару через стекло сумму взятки. Если покажешь 25 рублей, то тебя выхватят из очереди и пропустят в фойе, но можно было и через проникшего в зал приятеля проделать то же самое. Разные были способы!

На выпивку, закуски, горячие блюда были достаточно приемлемые цены и, имея в кармане 50 рублей, можно было смело рассчитывать на целый вечер в ресторане. Ресторанные оркестры были довольно квалифицированные, а певцы и певицы среднего уровня. Но когда гости пропускали по несколько рюмок, то всё уже было только высшего класса. Слышимость за столиками нулевая - это музыка гремела так что услышать соседа рядом было невозможно. Танцевали тогда, кто во что горазд. Вечер обычно заканчивался мелодией «Ах, Одесса, жемчужина у моря!», и все так топали ногами, что удивительно как только не проваливался пол! Добротно строили!

После 12 часов ночи начинался «развод» - т.е. те, кто сумел договориться с дамочками ещё в ресторане, забирали их в такси. Но у входа толпились и дамочки, которые быстро подбирали «неудачников» и исчезали с ними в темноту. Часто происходили драки и выяснения отношений. Многие из веселящихся оставались «с носом», многих просто «динамили», а у некоторых мужчин их «пассии» уезжали совсем с другими кавалерами. Содом и Гоморра!

Но такая ночная жизнь была присуща не только Таллинну. Вместо названия Таллинн можно было поставить название любого другого балтийского порта, и всё было бы точно так же. Увеличивался рыбный флот Эстонии и мы росли вместе с флотом. В 1964 году я попал на Кубу, где работал три года в должности 2-го, ст. механика на испанских БМРТ. После рыболовных судов захотелось попробовать себя на транспортных и рефрижераторных судах, а потом и на плавбазах. Меняли рабочие дипломы и вскоре, получив диплом механика 1-го разряда, я стал ст. механиком ТР «Ботнический залив».

Шёл 1972 год. Конечно, рассказать о всех трудностях, которые мы тогда испытывали можно, но разве это будет кому-нибудь интересно, разве только механикам-пенсионерам. Здесь и нехватка запасных частей для ремонта, и отсутствие возможностей провести нормально ремонтных работы (особенно, если идёт рыба!), работа в штормовых и ураганных морях, в жаре без кондиционеров, на постоянных подвахтах в рыбных цехах… Этот список будет очень длинным и просто трагичным для тех, кто не жил и не работал в те наши годы! Но всё это скрашивала наша молодость, желание выжить и находить в этих трудностях себя, обрастать опытом и друзьями! И ещё одно, что мне подарил Рыбный флот! Мне посчастливилось влюбиться и произвести на свет сына, который пошёл по моим стопам и стал моряком! Старшим механиком!

За два дня до смерти итальянский режиссёр Феллини сказал: Как хочется влюбиться ещё раз! Мне повезло, что я влюбился раньше, до смерти!

P.S. Да, кто не работал в рыболовном флоте, тот не оценит всех этих моих слов. А а я низко кланяюсь всем труженикам рыбного флота за то, что они дали мне бесценный опыт как специалисту, понятие бескорыстной и верной дружбы, которую вряд ли кто может обрести на берегу! Семь футов Вам под килём!

Анатолий Акулов

Комментарии